Жадность не порог
Жадность не порог
Промышленность уже перестала расти, но все еще верит в сверхприбыли
Газета «Коммерсантъ» №128 от 23.07.2021, стр. 1
Во втором квартале 2021 года темпы роста в промышленности снизились до состояния, близкого к стагнации: восстановительный рост, начавшийся осенью прошлого года, почти исчерпан. Происходящее может быть следствием испуга промышленников перед оказавшейся переоцененной третьей волной коронавирусной эпидемии, результатом сильного роста промышленных цен или достижением объективного при нынешнем спросе «потолка». Ответ выяснится к осени, пока же, несмотря на объективное охлаждение, промышленность сохраняет самые радужные надежды на будущий рост.
Исходя из данных Росстата, промышленное производство в июне 2021 года продолжало расти. Росстат сообщил, что по сравнению с июнем 2020 года темпы процесса в июне составили 10,4% против 12,3% в мае 2021 года (майскую оценку в ведомстве повысили на 0,5 процентного пункта из-за «уточнения данных респондентами») — и 4,4% за первое полугодие. Однако из-за все еще заметного эффекта базы измерения к 2020 году малоинформативны — и аналитики упражняются в самых разных подходах к сопоставлению динамики промпроизводства с периодом до пандемии.
В Росстате считают, что в сравнении с июнем 2019 года выпуск в промышленности вырос на 2,3% (в мае — на 3,3%, в апреле 2021 года — на 2,5%). Отраслевые данные также показывают, что снижение темпов роста в июне имеет общеэкономический характер.
Обработка выросла на 4,3% против 6,3% в мае, добыча снизилась на 1,1% (нефти и газа — на 5,1%, угля — на 1,6%, металлических руд — на 0,3%) против 2% в мае. «Относительно доковидного февраля (2020 года.— “Ъ”) выпуск в промышленности остается выше на 1,6% (2% в мае)»,— отмечает Дмитрий Полевой из «Локоинвеста».
Впрочем, в Минэкономики продолжают отмечать улучшение показателей выпуска к «допандемийному уровню». Аналитики министерства считают им четвертый квартал 2019 года и, снимая сезонность, обнаруживают рост промпроизводства по сравнению с ним в июне на 2,1%. Однако о затухании роста выпуска в июне свидетельствуют не только опережающие индикаторы деловой активности (см. “Ъ” от 2 июля), но и зафиксированное Росстатом снижение выпуска на 0,4% по сравнению с маем 2021 года с учетом сезонности. По итогам же второго квартала можно констатировать устойчивое ухудшение динамики промпроизводства: с устранением сезонности среднемесячные темпы прироста выпуска снизились с 1,4% в третьем квартале и 1,1% в четвертом квартале 2020 года до 0,4% в первом и 0,3% во втором квартале 2021 года.
С некоторой (впрочем, не слишком большой) вероятностью ослабление роста в июне следует объяснять опасениями широкого распространения новой волны эпидемии. Напомним, именно в июне, после очень быстрого распространения заболеваемости в Москве и Санкт-Петербурге, появились предположения о том, что с июля продвижение COVID-19 в регионы может вызвать новую волну локдаунов, сравнимых по жесткости с летом 2020 года. Этого не произошло — по крайней мере, пока,— но на настроения и фактический выпуск в промышленности тревожность повлиять могла — и в этом случае в июле-августе темпы роста могут восстановиться. Но с вероятностью много большей у снижения темпов роста во втором квартале 2021 года есть чисто экономические объяснения, и если оно не окажется результатом случайности, в конце лета и начале осени динамика будет сильно неустойчивой и, скорее, депрессивной.
Так, Владимир Сальников из ЦМАКП отмечает, что торможение роста ожидаемо в силу исчерпания эффекта отложенного спроса в обработке (особенно на потребительских рынках) и новых антиковидных ограничений, введенных властями в июне 2021 года.
«Снижение платежеспособности домохозяйств (реальные располагаемые денежные доходы населения по сравнению с 2013 годом оценочно сократились более чем на 10%) и, соответственно, снижение потребительского спроса заставляет промышленников сокращать свой производственный потенциал, мотивирует к сокращению численности занятых и зачастую к росту цен на продукцию (в слабоконкурентных видах промышленной деятельности и в олигополиях), компенсируя выпадающие из-за падения потребительского спроса доходы»,— добавляет Георгий Остапкович из Центра конъюнктурных исследований ВШЭ. В июле, по данным ЦБ, потребительские настроения, напомним, заметно ухудшились (см. “Ъ” от 22 июля) — причем причины этого пока не слишком очевидны, возможно, это также психологическая реакция на вероятность локдаунов.
Одним из объяснений происходящему может быть внутриэкономическая реакция на сильнейший рост промышленных цен — напомним, что в индексе цен производителей, как неоднократно демонстрировали аналитики Банка России, наибольший рост показывают компоненты, связанные с производством товаров промежуточного спроса, то есть продукции, потребляемой другими производителями. В теории промышленность быстрее, чем потребители, должна реагировать на ценовые колебания (с учетом эффективного управления запасами продукции и сырья) снижением или увеличением объемов выпуска. Иными словами, события второго квартала в промышленности могут быть простым механизмом саморегулирования промпроизводства: стремление «схватить максимум» в текущем моменте ведет к резкому повышению цен в промышленных прайс-листах и столь же быстрой остановке спроса.
Если по итогам июля-августа будет наблюдаться остановка индекса промышленных цен, то в дальнейшем рост в промышленности должен ускоряться
Но в реальности этот сценарий может реализовываться и дольше — вопрос только в том, насколько «разогреты» ожидания промышленности, насколько велики ее аппетиты в отношении потребителей и на какой будущий среднесрочный рост все рассчитывают. Если среднесрочные ожидания действительно очень хороши, остановки роста под давлением всеобщей алчности производителей вполне может и не произойти. В противном же случае третий квартал 2021 года может стать временем полной промышленной стагнации или даже депрессии.
Пока что настроения очень хороши. Сам по себе объем выпуска плохо отражает деловую активность в промышленности. По состоянию на 21 июля опросы Института Гайдара фиксировали ее рост — удовлетворенность текущими продажами достигла максимума с августа 2007 года в 73%. Остальные составляющие индекса промышленного оптимизма — оценки запасов (снижение их недостатка) и ожидаемого выпуска — стали несколько хуже. Ухудшился и индекс прогнозов (см. график), однако остался в пределах десятилетнего максимума.
Инфляционные ожидания промышленности при этом снижаются второй месяц подряд: за июнь—июль показатель потерял 13 пунктов из 42, набранных к маю 2021 года. О снижении ожидаемого роста цен в промышленности в четверг, 22 июля, сообщил и ЦБ. Возможно, что июль не станет последним месяцем больших надежд в промышленном секторе и ажиотажные ожидания покупок промышленной продукции по новым ценам продлятся до августа, а сокращать запросы и конкурировать по цене производители начнут только осенью. Сочетание же слабого спроса, больших надежд, неизбежного будущего роста и вероятного продолжения эпидемии — отличная почва для сильной нестабильности: до конца 2021 года можно ожидать в промышленности очень переменчивых настроений и постепенно расходящихся оценок, причем мнения от «все хорошо» до «катастрофы» будут высказываться одновременно.
